Прекрасный рассказ Терри Пратчетта «Вертушки ночи» содержит в себе множество оттенков морали: когда весьма худая фигура в черной одежде и с косой на прощание говорит тебе «Води медленно!», умный человек быстро понимает этот намек. Но это еще не все, и в словах, обращенных к невольному слушателю, возникает своего рода интрига:
«Чего я не понимаю, констебль, так это — неужели ему интересен блюз? Потому что жизнь Вайна — это блюз и есть. Такая пластинка с одной-единственной песней на сторону. Я к тому, что если бы люди были музыкой, Вайн был бы одной из этих, знаете, старых пиленых записей, перезаписанных сто раз с какого-нибудь фонографа или как его, где кто-нибудь по имени, скажем, Глухой Рыжий Робинсон, стоит по колено в Миссиссиппи и гундит чего-то себе под нос».
