Он чувствовал, как она идет домой, стуча каблучками по мостовой. Он как бы слился с ней воедино, ощущая, как волосы девушки щекочут ей шею, и слой помады на губах. Стоя на месте, он шел в полночной тьме домой. Она была хрупким белым мотыльком — он приколол ее острой иглой ужаса к створкам двери. И бродил вокруг, сколько вздумается, и рассматривал, и разглядывал. «Беги!», — скомандовал он.
